38-летняя Надежда Федоренко на седьмом месяце беременности. Когда начался обстрел Донецка, её мать не выдержала колоссального стресса и скончалась от обширного инсульта. Надежда осталась одна.
– В мае я решила бежать в Россию. Друзья из ополчения помогли собрать вещи, купили билеты на поезд. На следующий день вокзал Донецка взорвали, – рассказывает она.
По словам Надежды, в отделении УФМС на Краснопролетарской, дом 10, её встретили холодно: отдали на заполнение бумаги и сказали прийти позже. Время идёт, но ситуация остаётся прежней.
– В связи с беременностью меня не берут на работу, – жалуется Надежда. – Хорошо, что добрые люди помогли с жильём, иначе я осталась бы на улице.
Но самое страшное – женщина не может встать на учёт в поликлинику, чтобы пройти медицинское обследование. Для этого ей необходим хоть какой-то официальный статус.
Сейчас Надежда живёт в общежитии по адресу: 1-я Курьяновская ул., 32. С ней комнату 20 кв. м делят две семьи из Славянска, чьи судьбы пересеклись в г. Россошь Воронежской области, куда они отправились по наводкам знакомых. Местная УФМС также оказалось глухой к просьбам людей, которые лишились дома.
– Женщина в УФМС лаяла на нас, как собака, – сетует Виктория, мать двоих детей. – А мы ночевали на крыльце, чтобы не пропустить очередь.
Беженцы отправились в Москву и поселились в общежитии, где дают приют жертвам войны на Украине.
– Мы оставили трёхкомнатную квартиру, – рассказывает Людмила Николаевна. – Пол-улицы снесли, наш дом один остался стоять. Сосед каждый день пишет в Сети, говорит: «Пока жив. Квартира на месте. Если не отвечу, значит, всё».
Больше всего переселенцы благодарны простым москвичам. Жители соседних домов приносят беженцам еду и одежду. Но не хватает денег на транспорт, а ещё всю одежду приходится стирать руками.