В Государственном Эрмитаже открылась выставка современного фламандского художника Яна Фабра под названием «Рыцарь отчаяния – воин красоты». В творениях мастера широко используются скелеты и чучела животных, а также панцири жуков и черепах. Встречаются и другие нетипичные для художников материалы - например, чернила одноразовой шариковой ручки BIC или обычные кнопки. Уже сейчас в Эрмитаже готовы к тому, что выставка вызовет большой интерес и немало споров.
Фабр считается одним из ведущих современных художников мира. Поэтому Государственный Эрмитаж решился на смелый эксперимент: работы Фабра он разместил прямо среди классиков фламандской живописи. Не слишком ли это было смело? Куратор выставки Дмитрий Озерков считает, что это естественно.
- Не вижу здесь никакого риска, ведь для Яна Фабра современное искусство – продолжение старого искусства- говорит специалист. - Для нас это развитие старого искусства, его переосмысление. Посетитель Эрмитажа получит возможность увидеть старые картины в новой интерпретации. Это выставка - про очень сложный контекст, про разные смыслы и неоднозначность старого искусства. А еще про то, что старое искусство гораздо сложнее, чем современное – оно менее изучено и менее понятно.
Работы Фабра оказались рассыпаны не только по разным залам, но и по разным крыльям Эрмитажа. И это неспроста: сам художник увидел в контурах музея огромную бабочку, пронзенную Александрийским столпом, которая, словно булавка, приколола его к телу Петербурга.
Эту выставку Эрмитаж вместе с Яном Фабром готовил два года. Летом художник приезжал в Петербург и в рыцарских доспехах бродил по залам Эрмитажа. Из этих похождений получился перфоманс, который также можно увидеть на выставке. Некоторые из фабровских рыцарских доспехов выставлены в Рыцарском зале. Только вот рыцарь у него больше похож на жука. Сам художник – внук знаменитого энтомолога, поэтому на пресс-показе выставки он признался в любви к насекомым. И предвидя реакцию зоозащитников на некоторые из его работ (прежде всего те, что выставлены в Главном штабе – «Протест мертвых бездомных котов» и «Карнавал мертвых дворняг», где представлены чучела кошек и собак), сразу заметил: ни одно животное не было убито с целью быть выставленным как предмет искусства.
- Трупы кошек и собак я собирал по шоссе, так как люди, стремясь избавиться от своих питомцев, выбрасывают их именно туда, - заметил Фабр. - Там они и погибают. Насекомых также никто не умерщвлял. Панцири и крылья жуков я брал в ресторанах азиатских стран – например, Сингапура и Малайзии, где их едят. Для меня скарабеи – символ связи между нашим и посторонним миром, аллегория жизни и смерти.
