14 июля 1816 года в испанской крепости Ла-Каррака умер узник удивительной судьбы – капитан испанской армии, бригадный генерал Французской республики, генералиссимус Венесуэлы и… полковник Екатеринославского кирасирского полка.
На одной из аллей Парка 300-летия Петербурга стоит памятник решительному человеку, который извлекает из ножен шпагу. Это Франсиско де Миранда – национальный герой Венесуэлы и одна из крупнейших фигур в истории Латинской Америки. Там его называют «Предтечей», начавшим борьбу за освобождение континента от испанского владычества ещё в XVIII веке. Памятник Миранде является не только данью нынешним добрым отношениям между Россией и Венесуэлой, но и напоминанием о том, что герой посетил Петербург в царствование Екатерины II.
Предание гласит, что латиноамериканец не устоял перед чарами императрицы. Бывший президент Венесуэлы рассказывал: «Когда мы были детьми, наша учительница поведала нам красивую историю о том, как Франсиско Миранда влюбился в Екатерину Великую. Он создал флаг свободной Венесуэлы и положил на полотно жёлтый цвет – цвет её волос, синий – цвет её глаз и красный – цвет губ. Это была история любви – как легенда, легенда о любви». Другое предание повествует, что, создавая национальный флаг Венесуэлы, Миранда взял за основу российский триколор, белая полоса которого пожелтела от времени.
Себастьян Франсиско де Миранда-и-Родригес был просвещённым сыном галантного XVIII века. Он свободно говорил на французском, английском и итальянском языках и сочетал энциклопедическое образование с тягой к новым впечатлениям, авантюризмом и свободой нравов. В сравнении с дневниками венесуэльца, насчитывавшими 15 тыс. страниц, воспоминания Джакомо Казановы читаются как заметки послушника строго монашеского ордена.
Миранда пересёк Российскую империю с юга на север, от Херсона до Выборга. Английская исследовательница Исабель де Мадариага отмечала, что, в отличие от немецких и французских наблюдателей, не способных признать, что русские могли самостоятельно чего-либо достичь, венесуэльский путешественник писал о России без всякой предвзятости, отмечая как хорошее, так и дурное.
В Петербурге Миранда пробыл с середины июня по начало сентября 1787 года. За это время он успел посетить главные достопримечательности города, провести важные переговоры с российскими сановниками и дать отпор интригам мадридского двора. Одним из первых он описал Мраморный дворец, Эрмитажный театр и Обуховскую больницу. Петергофу Миранда посвятил несколько строк:
«Оттуда спустились к удивительным фонтанам с многочисленными статуями и таким изобилием воды, какого я никогда не видел. Из пасти змей, обвившихся вокруг рук двух гладиаторов, бьют сильные струи, пересекающиеся далеко в воздухе...»
А вот Медный всадник Миранде не понравился: по его словам, Гром-камень напоминал жабу, а Пётр якобы сидел на коне в позе французского комедианта.
Екатерина надеялась использовать знания и таланты Миранды для укрепления связей с Латинской Америкой – в частности, для подготавливаемой (и так и не состоявшейся) первой русской кругосветной экспедиции капитана Г.И. Муловского. Но латиноамериканец предпочёл продолжить борьбу за освобождение родины, чтобы спустя 24 года провозгласить независимость Венесуэлы.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
