Для спортсменов Олимпиада – сплошные нервы. С малых лет они прыгают, фехтуют, дерутся, бегают, ныряют, плавают... Всё для того, чтобы однажды почувствовать на груди холод олимпийского золота. Это кровь и пот тренировок, это горькие слёзы от поражений, это грызня с тренером-диктатором, это отказ от нормального человеческого детства с пластмассовыми солдатиками и сахарной ватой. Будущие олимпийские чемпионы кладут на алтарь победы всё, что у них есть.
А боль от этой жертвы разделяют с ними родители. Однажды они берут на себя ответственность, когда ведут сына или дочь в секцию. Для многих ребятишек она становится не то что вторым домом – первым! Спорт высших достижений забирает у родителей детей, а у самих детей – беззаботное детство. Вот почему я с таким трепетом общаюсь с мамами и папами наших олимпийских чемпионов.
Когда-то они решили, что именно их ребёнок избранный. И не ошиблись. А ведь могли! Каждый синяк, каждый вывих, каждое поражение своих детей они пропускали через сердце. Они знали, что риск огромен. Понимали, что, когда берут за маленькую, хрупкую ладошку своего ребёнка и идут к тренеру, дядя в спортивном костюме не будет его жалеть, не будет с ним сюсюкать, не будет прощать ошибок. Ему придётся быть жестоким, ведь только через сверхчеловеческий труд можно воспитать чемпиона.
Но родители рисковали, внося свой вклад в олимпийские медали. И, мне кажется, они вполне заслуживают того, чтобы тоже стоять на пьедестале и слушать гимн страны рука об руку со своими золотыми детьми.
Не забуду их голоса... Мама саблистки Яны Егорян говорила быстро, взвешенно, всё раскладывала по полочкам. Она будто мурлыкала – чувствовалось, как искрится от счастья её душа. Рассказ всё не кончался, казалось, ей хочется обнажить передо мной всю спортивную жизнь дочери, показать, какой ценой даётся золотая награда. Я физически ощущал боль от синяков и ссадин, которые Яна получала на тренировках от ударов саблей.
Мама рапиристки Инны Дериглазовой совсем другая. У неё мало слов, но много душевного волнения, переживаний. После победы на Олимпиаде прошло много часов, прежде чем я её потревожил, но казалось, что мысленно она всё ещё на ковровой дорожке и берёт на себя уколы итальянской фаворитки, предназначенные для дочери.
От папы боксёра Евгения Тищенко иные впечатления. Он выжат как лимон, эмоций нет. Его голос тих и печален. Он прекрасно знает, какой ценой сын завоевал олимпийское золото. Ведь бокс – спорт, который невозможно смотреть без содрогания именно родителям. Представьте, каково это – видеть, как твоего ребёнка бьёт сильный, заряженный на победу атлет. Папа Евгения вновь испытал эти жуткие эмоции. В олимпийском финале наш боксёр пропускал мощные удары от казахстанца, был на грани поражения. Но справился. А папа с трудом подбирал слова, разговаривая со мной, поскольку всю жизненную энергию оставил на ринге, где боксировал сын.
Ещё труднее было слышать тоненький, слабый голос мамы борца греко-римского стиля Романа Власова. Её сын потерял сознание в полуфинальной схватке с хорватом из-за грязного удушающего приёма. «Было очень страшно!» – с болью произнесла она, и я сам еле сдержал слёзы. Но в конце разговора успокоился, потому что собеседница уже улыбалась – когда говорила, как гордится своим сыном, как счастлива, что смогла привить ему любовь к родине, патриотизм.
И я понял, что она ни о чём не жалеет. Как не жалеет никто из родителей олимпийских чемпионов. Во всяком случае из тех, с кем я общался. Потому что всё было не зря.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
