Когда моему сыну только-только исполнился год, к нам домой по медицинской страховке пришла чудесная девушка-невролог. Сын тогда ещё не ходил, спал кряду только по сорок минут, из-за чего был капризен и нетерпим. В общем, у меня было много вопросов к неврологу. Очевидно, у сына тоже, потому что он тут же принялся с ней заигрывать, лопоча что-то невероятно эмоциональное, но совершенно нечленораздельное.
– Так! Ходить – он пойдёт, – рассуждала эффектный рыжеволосый невролог. – Спать через несколько месяцев точно будет хорошо, а вот с речью надо работать, – озадачилась она, слушая нечленораздельный поток комплиментов от моего младенца.
Ну работать так работать. Девушка-невролог велела читать сыну сказки в каждый свободный момент времени, чтобы обогащать, так сказать, его пассивный запас слов. И мы стали читать.
Я вам скажу: наши сказки вовсе не про то, что нам втирали в детстве. Давайте оставим в стороне «Сказку про Курочку Рябу». Там в принципе нет логики. Зачем дед и баба рыдали из-за разбитого яичка, если они сами его били-били и не разбили? Разве что хотели сделать яичницу, а яйцо разбилось об пол и запечь теперь его можно только строительным феном.
Но вот «Репка» – это, простите, точно не про коллективизм и дружбу. А про то, что в большом деле мелочей не бывает. И можно упираться всем двором и тянуть эту репищу, а всё равно придётся бежать и кланяться мышке, чтобы помогла. А ещё о том, что нечего взваливать на себя дело, которое не под силу. Из-за одного неразумного деда, который не смог нормальный сорт репки подобрать, головняк у всей родни, которая вовсе не собиралась эту репку тянуть. Они, может, и репу-то не любят. А тут мало того что тяни её – потом давись ею. Особенно кошка. Ну и это-то бог с ними.
А вот «Колобок»? Прямо перед глазами стоит картинка, как воспиталка в моём детском саду, резюмируя нам, трёхлеткам, прочитанную вслух сказку, говорит: «Вот видите! Колобок укатился от бабушки и дедушки, и его лиса съела. Надо слушаться родителей!» Эй, друзья! Родители Колобка были каннибалами, вообще-то! Они, собственно, и сделали его, чтобы съесть. И мораль сказки вовсе не в том, чтобы не укатываться от бабки с дедкой, а в том, что если ты от одних нехороших людей укатился, так меняй жизненный сценарий – не лезь в пасть к другим. Это для тех, кто верит, что жизнью можно управлять. Для фаталистов предложу такое толкование: коль рождён ты, чтобы тебя съели, так хоть по всему лесу катайся от судьбы, всё равно придёт лиса и съест!
Или вот ещё «Про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку». Если помните, там добрый молодец взял Алёнушку в жёны вместе с козлёнком, который потом в хоромах добра молодца ел и пил из одной чашки с Алёнушкой и спал с ней в одной постели. То есть представляете: женитесь вы на прекрасной девушке, а она с собой козла в дом притащит, ест и спит с ним? Меня волнует: что не так с добрым молодцем? Зачем ему нужна была эта странная пара? Но и дальше там не всё гладко. Злая колдунья утопила Алёнушку, а сама стала жить с добрым молодцем, превратившись в его жену.
Тут у меня два вопроса.
Во-первых, что мешало злой колдунье сразу превратиться в кого-нибудь, чтобы понравиться добру молодцу и жить с ним без этого душегубства? Во-вторых, по сказке получается, что женился мужик на милой красавице, а жить приходится со страшной ведьмой, которая, если что, и утопит – не дорого возьмёт. Так, значит, про нас, жён, думают наши мужья?
И потом добрый молодец достаёт Алёнушку из озера, а ведьму привязывает к лошади, и та её волочёт. А ничего, что он с ведьмой жил счастливо и ничего не замечал? Ну и где хвалёные традиционные ценности, если старую жену он привязал к кобыле, а в дом привёл молоденькую с козлом её?
В общем, завязала я со сказками, стала сыну вслух читать учебники по семейной психологии. Ребёнку всё равно, чем пассивный словарный запас наполнять, а мне для экзаменов по второму высшему пригодится.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
