События фильма разворачиваются в 1860-х годах на юге США. Темнокожий раб Питер сбегает с плантации после того, как его жестоко избивает надсмотрщик. Он пробирается на север страны, чтобы присоединиться к армии Союза и сражаться за отмену рабства. Фотография Питера, на которой были запечатлены ужасные раны, нанесённые ему надсмотрщиком, стала символом для движения за отмену рабства и освобождение рабов и доказательством жестокости американских рабовладельцев.
Что для вас значит этот фильм?
– Для меня в первую очередь этот фильм посвящён силе веры, которая была у моего героя Питера и которая помогла ему вынести столько наказаний. Несколько раз его так жестоко избивали, что он в результате впал в кому и именно тогда встретился с Богом. А после того как Питер вышел из неё, он поверил так, как никогда раньше не верил. Он вошёл в мир как бы заново, со знанием божественного, со знанием Бога. И мне это ощущение тоже нужно было понять и прочувствовать.
Вы надеетесь снова завоевать доверие общественности?
– Что ж, надеюсь, мои поступки никоим образом не скажутся отрицательно на моих коллегах и режиссёре Антуане Фукуа. И ещё я надеюсь, что материал, сила фильма и своевременность истории откроют сердца зрителей.
Вы никогда не играли рабов за всю свою карьеру и ранее заявляли, что вас не интересует этот тип персонажа. Почему вы передумали?
– В 1863 году такой, как я, был бы рабом. Представить такой уровень человеческой жестокости было очень сложно. И хотя я осознавал, что это всего лишь игра, выслушивать оскорбления на букву "Н" по сто раз на дню из уст действительно хороших актёров было эмоционально очень тяжело. И вообще съёмки были очень тяжёлыми для всей нашей команды. Мы даже решили пригласить терапевта и духовных наставников для психологической поддержки. Но в целом как художник и как человек я благодарен Питеру за сложность этого фильма, за уроки, которые я не извлёк бы никогда никаким другим путём.
Как складывались ваши отношения с режиссёром Антуаном Фукуа во время работы над картиной?
– Нам обоим было сложно изображать такую эмоциональную и физическую жестокость, но мы поддерживали друг друга. В Луизиане после урагана многие работники бригады лишились жилья, но каждое утро приходили на работу и ночевали в палатках. Их энергия и упорство вдохновляли нас. Я думаю, что Питер дал нам силы преодолеть ненастную погоду и физическую жестокость, которых требовала съёмка.
Что было самым сложным во время съёмок?
– Иногда я думал, что мы не доснимем это кино никогда. Всякий раз, когда нам казалось, что мы вышли на финишную прямую, случалось что-то экстраординарное. Сначала это было закрытие фильма из-за пандемии. Затем, чтобы обеспечить безопасность съёмок, нам приходилось каждый день проводить дополнительные проверки на Covid-19. Представьте себе задачу: тестировать всех и вся каждый день! Приехав на площадку, мы вынуждены были ждать по шесть часов, чтобы начинать снимать. Затем обрушился этот ураган, и вдобавок ко всему вокруг фильма начали происходили странные и необъяснимые с материальной точки зрения события. Мы чувствовали, что подвергаемся какому-то духовному испытанию, как Питер при жизни.
Насколько актуален вопрос несвободы в картине для вас лично?
– Концепция свободы, показанная в этом фильме, изменила меня. Если я чему-то и научился у Питера, так это тому, что можно поработить тело, но не разум. Он был духовным воином, который научился справляться с чрезвычайно трудными ситуациями, никогда не сомневаясь в Боге. Он никогда не терял ни своей веры, ни своей любви и всегда был непоколебим в своём уповании на Бога. Бога, который сдержал своё обещание, предоставив ему спасение и освободив его семью. Они получили максимум мудрости, любви и счастья. Умение оставаться непоколебимым в отстаивании своей духовной независимости – это и есть истинное освобождение. Свобода разума, свобода духа – это настоящая свобода.
