1. ул. рубинштейна, 23
Дом, в котором Сергей Довлатов жил с 1944 по 1975 год. К 75-летию писателя здесь был установлен памятник.
"Жили мы в отвратительной коммуналке. Длинный пасмурный коридор метафизически заканчивался уборной. Обои возле телефона были испещрены рисунками – удручающая хроника коммунального подсознания.
Мать-одиночка Зоя Свистунова изображала полевые цветы.
Жизнелюбивый инженер Гордой Борисович Овсянников старательно ретушировал дамские ягодицы.
Неумный полковник Тихомиров рисовал военные эмблемы.
Техник Харин – бутылки с рюмками.
Эстрадная певица Журавлёва воспроизводила скрипичный ключ, напоминавший ухо.
Я рисовал пистолеты и сабли..." ("Наши")
Мать-одиночка Зоя Свистунова изображала полевые цветы.
Жизнелюбивый инженер Гордой Борисович Овсянников старательно ретушировал дамские ягодицы.
Неумный полковник Тихомиров рисовал военные эмблемы.
Техник Харин – бутылки с рюмками.
Эстрадная певица Журавлёва воспроизводила скрипичный ключ, напоминавший ухо.
Я рисовал пистолеты и сабли..." ("Наши")
2. ул. Шпалерная, 18
Раньше по этому адресу находился Дом писателей. Сейчас – бизнес-центр и отель.
"Из кино мы направились в Дом литераторов. Я был уверен, что встречу какую-нибудь знаменитость. Можно было рассчитывать на дружеское приветствие Горышина. На пьяные объятия Вольфа. На беглый разговор с Ефимовым или Конецким. Ведь я был так называемым молодым писателем. И даже Гранин знал меня в лицо". ("Чемодан")
3. угол улиц Белинского и Моховой
"Пивной ларёк, выкрашенный зелёной краской, стоял на углу Белинского и Моховой. Очередь тянулась вдоль газона до самого здания райпищеторга. (...) Мужчины были в серых пиджаках и телогрейках. Они держались строго и равнодушно, как у посторонней могилы. Некоторые захватили бидоны и чайники". ("Чемодан")
4. Лермонтовский проспект, 43
Раньше здесь находилась гостиница "Советская", сейчас – отель "Азимут".
"Боря говорит:
– Поехали в гостиницу "Советская", там живут мои друзья из Львова.
Друзья оказались тремя сравнительно молодыми женщинами. Звали женщин – Софа, Рита и Галина Павловна. Документальный фильм, который они снимали, назывался "Мощный аккорд". Речь в нём шла о комбинированном питании для свиней.
Гостиницу "Советская" построили лет шесть назад. Сначала здесь жили одни иностранцы. Потом иностранцев неожиданно выселили. Дело в том, что из окон последних этажей можно было фотографировать цеха судостроительного завода "Адмиралтеец".
Злые языки переименовали гостиницу "Советскую" – в "Антисоветскую"..."
("Чемодан")
Друзья оказались тремя сравнительно молодыми женщинами. Звали женщин – Софа, Рита и Галина Павловна. Документальный фильм, который они снимали, назывался "Мощный аккорд". Речь в нём шла о комбинированном питании для свиней.
Гостиницу "Советская" построили лет шесть назад. Сначала здесь жили одни иностранцы. Потом иностранцев неожиданно выселили. Дело в том, что из окон последних этажей можно было фотографировать цеха судостроительного завода "Адмиралтеец".
Злые языки переименовали гостиницу "Советскую" – в "Антисоветскую"..."
("Чемодан")
5. ул. Таврическая, 37
В 1970-е в этом здании находился журнал "Костёр". Сейчас это многоквартирный жилой дом.
"Я вёл двойную жизнь. В "Костре" исправно душил живое слово. Затем надевал кепку, шёл в Детгиз, "Аврору", "Советский писатель". Там исправно душили меня.
Я был одновременно хищником и жертвой".
("Ремесло")
Я был одновременно хищником и жертвой".
("Ремесло")
6. ул. шпалерная, 25
Раньше здесь находилась Каляевская тюрьма, сейчас – СИЗО-3.
"...Затем меня неожиданно посадили в Каляевскую тюрьму. Подробности излагать не хочется. Скажу лишь одно: в тюрьме мне не понравилось.
Раньше я говорил старшему брату:
– Ты сидел в лагере… Я служил в лагере… Какая разница? Это одно и то же… ("Наши")
Раньше я говорил старшему брату:
– Ты сидел в лагере… Я служил в лагере… Какая разница? Это одно и то же… ("Наши")
7. ул. рубинштейна, 22
В этом доме Сергей Довлатов прожил с 1976 по 1978 год – до эмиграции.
"Жили мы на пятом этаже без лифта. В окне напротив постоянно торчал Гена Сахно. Это был спившийся журналист и, как многие алкаши, человек ослепительного благородства. Целыми днями глушил портвейн у окна. Если к нашему подъезду шла милиция, Гена снимал трубку.
– (...) идут, – лаконично сообщал он.
И я тотчас запирал двери на щеколду.
Милиция уходила ни с чем. Гена Сахно получал честно заработанный рубль". ("Наши")
– (...) идут, – лаконично сообщал он.
И я тотчас запирал двери на щеколду.
Милиция уходила ни с чем. Гена Сахно получал честно заработанный рубль". ("Наши")